Материал опубликован в журнале «Арсенал Отечества» № 4 (72) за 2024 г.
Алексей Леонков, военный аналитик
Специальная военная операция (СВО), проводимая на территории бывшей УССР, войдет в историю мировых войн как военный конфликт, в ходе которого массово применялись системы высокоточного оружия (ВТО) и роботизированные комплексы. При этом стоит отметить тот факт, что по мере нарастающего дефицита тяжелой военной техники, авиации и артиллерии количество беспилотных летательных аппаратов (БЛА) и безэкипажных катеров росло в геометрической прогрессии.
С конца 2023 года и первой половины 2024 года в тактической зоне на линии боевого соприкосновения (ЛБС) в небе, на высотах до 300 метров доминирующее положение заняли БЛА и барражирующие боеприпасы (ББ), в том числе FPV-дроны, которые стали участвовать в комбинированных атаках средств воздушного нападения (СВН) по прифронтовой территории Российской Федерации. При этом все БЛА выполняли роль сил отвлечения, по которым российские ЗРК вынуждены были вести боевую работу, расходуя свои боекомплекты.
На суше
Еще до начала СВО на Украине было налажено мелкосерийное производство БЛА и ББ, а после 24 февраля 2022 года производство беспилотников стало расти до показателей выпуска более 100 единиц в месяц. Наиболее известные украинские БЛА, которые были обнаружены в районе ЛБС, а также над территорией России, сведены в таблицу 1.
Однако налаженное производство так и не смогло удовлетворить потребности вооруженных сил Украины (ВСУ) не только по причине отсутствия материальных ресурсов и боевой работы комплексов ПВО и РЭБ, но и по причине того, что по этим производственным площадкам стали работать российские ВВС, ракетные корабли Черноморского флота и оперативно-тактический ракетный комплекс (ОТРК) «Искандер». По этой причине страны НАТО и их союзники начали массовые поставки беспилотников и их комплектующих для последующей сборки на новых производственных площадках Украины.
Объем поставок измерялся тысячами единиц в месяц. В результате это привело к тому, что в воздушном пространстве тактической зоны ЛБС могло находиться несколько сотен беспилотников различного назначения — разведывательных и ударных БЛА, ББ и БЛА-ретрансляторов. Статистика количества сбитых российскими ЗРК ПВО и РЭБ давно перешла рубеж 27 000 единиц. В таблице 2 собраны БЛА, которые получила Украина от своих спонсоров из стран НАТО.
Несмотря на то, что тактика комбинированных атак СВН Украины с привлечением ВТО, ББ и БЛА постоянно менялась, российские системы и комплексы ПВО, а также комплексы радиоэлектронной борьбы и подавления смогли снизить урон от таких атак до минимума не только в зоне боевых действий, но и на тыловых территориях РФ. Например, в период с февраля по октябрь 2023 года подразделения ВСУ использовали около 1300 БЛА для ударов по российским территориям. Из них российские ЗРК ПВО сбили не менее 775 единиц, комплексы РЭБ подавили 548 беспилотников и лишь 54 БЛА (около 4 % от общего числа) смогли достичь своих целей.
Основная заслуга в такой результативной работе принадлежит российскому ЗРК малой дальности «Тор-М2» и его собрату «Тор-М2КМ», расширение производства которых началось в 2022 году. Как раз в том году наш журнал рекомендовал в качестве основного компонента системы активной защиты особо важных экономических и общегражданских объектов автономный боевой модуль — «Тор-М2КМ» («Борьба с БЛА и ВТО. Комплексный подход. Часть 2».// «Арсенал Отечества», 2022, № 6 (62).Хорошо, что наше предложение совпало с планами защиты гражданских объектов в прифронтовых и тыловых областях России.
Однако работа по защите гражданских объектов, в том числе стратегически важных для экономики России, еще не завершена. К сожалению, данная работа руководителями областных администраций ведется через поиск средств защиты, которые разработаны предприятиями, не входящими в ОПК России. К тому же построение системы защиты населенных пунктов и создание сплошного радиолокационного поля над территориями, находящимися вне, прифронтовых областей зоны СВО происходит фрагментарно и только после того, как украинский дальний БЛА достиг запланированной цели.
Характерным примером являются атаки БЛА на объекты нефтеперерабатывающей промышленности в Татарстане — завод «Елаз-Нефтепродукт» в Елабуге пострадал от этой атаки, а атаки на объекты в Нижнекамском районе были сорваны комплексами РЭБ. Получается так — в одном районе Татарстана проблему решали, а в другом надеялись, что этого не случится.
Поиски виноватых, как и поиски «диверсионно-разведывательных групп» в окрестностях атакуемых объектов — занятие не конструктивное и бесполезное. Решение же проблемы с организацией построения системы ПВО находится практически рядом — в Ижевске, где налажен серийный выпуск ЗРК «Тор-М2КМ», которые в сочетании с комплексами РЭБ смогут обеспечить надежную защиту. Как организовать такую защиту, было описано в статье «БЛА против ЗРК ПВО — анализ тактик противостояния» («Арсенал Отечества», 2024, № 2(70)).
На море
После того как страны НАТО разрешили Украине применять поставляемое дальнобойное вооружение по всей территорий Российской Федерации, комбинированные атаки СВН не только не прекращаются, но их количество продолжает расти. В ответ растет и противодействие — российский ОПК работает по законам военного времени, поставляя свою продукцию в проблемные регионы.
В то же время подобные атаки против сил Черноморского флота ВМС России оказались тяжелым испытанием, адаптация к которому произошла за более длительный период времени, чем ожидалось. К сожалению, не обошлось без потерь среди боевого состава флота.
Причин произошедшего несколько, в том числе и человеческий фактор, но разберем военно-технические причины, которые предопределили такой результат. После 1991 года ареал действия ВМФ России был ограничен лишь ближней морской зоной. Такое ограничение тогда считалось экономически целесообразным и поддерживалось аргументами, что в помощь флоту, действующему недалеко от российских берегов, будут приданы комплексы береговой обороны (в том числе ПВО), а также морская авиация. Так родилась концепция прибрежного флота, основу которого составили малые ракетные корабли (МРК), корветы и фрегаты. Строительство и модернизация кораблей дальней (океанской) зоны было остановлено.
Последствия такого решения сказались через 25 лет, когда над акваторией моря стала разыгрываться трагедия с кораблями Черноморского флота ВМС России. Примечателен тот факт, что за два года до начала СВО наш журнал проводил аналитику, опубликованную в статье «Противоракетная защита кораблей» («Арсенал Отечества», 2020, № 3(47)), в которой была обоснована замена устаревающих корабельных ЗРК на более современные комплексы. Повторный анализ был сделан по горячим следам трагедии, которая произошла с крейсером «Москва» (проект 1164 «Атлант») у острова Змеиный.
На основе анализа тогда были составлены сравнительные таблицы, которые наглядно показывали преимущество замены корабельных ЗРК на более современные («Противокорабельные ракеты. Ракеты пятого поколения против «последнего рубежа обороны». // «Арсенал Отечества», 2022, № 3(59)). Приведу эту таблицу снова.
Как видно из этой таблицы, модернизация комплексов ПВО кораблей 1‑го ранга увеличивает их способность отразить в три раза больше атакующих СВН противника. Таким образом, «последний рубеж обороны» — защита самого корабля становится эффективной. К тому же современный ЗРК, такой, как «Тор-МФ», разработанный на основе «Тор-М2», способен отражать атаки ПКР пятого поколения и ВТО, а также ББ и планирующих авиабомб. При этом один ЗРК «Тор-МФ» может одновременно работать по четырем различным целям.
Прошло уже два года с момента гибели крейсера «Москва», а перевооружение кораблей на современные ЗРК идет по неясному сценарию. ЗРК «Тор-М2КМ» на борту кораблей находился в зоне боевых действий кратковременно, т. е. это была временная мера носившая чисто демонстрационный характер. Взамен оснащения всех кораблей АБМ «Тор-М2КМ» в качестве меры защиты кораблей Черноморского флота была выбрана тактика распределение кораблей по различным местам временных стоянок, с параллельным переносом основного места базирования флота из Севастополя в Новороссийск.
Данная тактика не принесла ощутимых результатов, Черноморский флот потерял часть своего корабельного состава от атак ВТО и БЛА — БДК «Саратов» (проект 1171) и «Новочеркасск» (проект 775), десантные катера Д‑310 (проект 02510) и П‑342 (проект 03160). Анализ потерь показал общую причину — отсутствие на этих кораблях современных средств ПВО. Помимо этого, в местах временного базирования не оказалось достаточного количества современных средств ПВО, которые могли бы обеспечить зону прикрытия от атак СВН.
Как известно, любой корабль создается для длительной эксплуатации в составе сил флота, продолжительность которой составляет 30–40 лет. Весь период своей эксплуатации корабль должен сохранять свою боеспособность, т. е. выполнять боевые задачи, для которых он был предназначен. Естественно, при создании десантных кораблей никто не предполагал, что по ним будут работать БЛА и ВТО. В то же время никто не отменял своевременную модернизацию и оснащение таких кораблей современными комплексами обороны.
Флот морской державы без десантных кораблей существовать не может, т. к. в боевом уставе флота всегда есть задачи по захвату морских плацдармов или отправке морских экспедиционных сил. В США этому вопросу уделяют особое внимание, поэтому в списочном составе ее ВМС значится три десатно-штурмовых вертолетоносца (LHA), восемь десантно-вертолетных кораблей-доков (LHD), одиннадцать десантно-транспортных кораблей-доков (LPD) и пять десантно-вертолетных кораблей-доков (LSD). Все эти десантные корабли могут перевезти 31260 морских пехотинцев и 670 единиц бронетехники в любую точку мирового океана.
Также в США уделяют внимание корабельным комплексам обороны. В качестве систем ПВО на этих кораблях присутствуют как ракетные (RIM‑116 RAM Mk31 и RIM‑7 Sea Sparrow), так и пушечные комплексы (скорострельные 20‑мм Phalanx CIWS и 25‑мм Mk38). Таким образом эти корабли могут отражать атаки СВН как в составе корабельной ударной группы (КУГ) или (авианосной) АУГ, так и самостоятельно при выполнении десантно-транспортных операций.
В настоящее время на верфях России строятся несколько универсальных десантных кораблей (УДК) для дальней морской зоны — УДК проекта 11711, на которых в качестве средств ПВО выступают зенитно-артиллерийские комплексы (ЗАК) один АК‑630М‑2 «Дуэт» и два АК‑630 и УДК проекта 23900, чья система защиты состоит из одного АК‑630 и двух ЗРАК «Панцирь-М». С учетом того, что вероятный противник будет проводить комплексные атаки СВН с участием высокоманевренных ВТО, БЛА и ПКР пятого поколения, такие «рубежи последней обороны» вызывают много вопросов по их будущей эффективности в сравнении с американскими одноклассниками (таблица 4).
Оба российских УДК при таком комплектовании средствами ПВО смогут действовать только в составе КУГ. При этом собственная защита УДК от атак современных СВН будет весьма ограниченна, но есть решение.
Внесение в конструкцию УДК проекта 11711 двух ЗРК «Тор-МФ» добавляет ему 32 снаряженных ЗУР 9М338К, способных поразить одновременно восемь СВН атакующих корабль с разных азимутов, на разных высотах и скоростях. Такая же модернизация УДК проекта 23900 не только увеличит количество снаряженных ЗУР вдвое, но и улучшит боевые возможности, за счет более расширенной номенклатуры сбиваемых СВН.
Концепция строительства флота России, как и во времена СССР, до недавнего времени предполагала, что боевые задачи любой корабль будет выполнять в составе корабельной ударной группировки (КУГ) в ближней и дальней морской зоне. Однако анализ боевых действий в акватории Черного моря за весь период СВО показывает, что в «Основы государственной политики в области военно-морской деятельности до 2030 года» необходимо вносить изменения, учитывающие реальное положение дел.
Поэтому в апреле 2024 года Верховный главнокомандущий Владимир Путин провел в Кремле совещание по вопросам развития кораблестроения для обеспечения обороны и безопасности государства, на котором, в частности, сказал: «Для повышения боевой устойчивости сил флота надо уделить особое внимание скорейшему внедрению систем дистанционного обнаружения угроз, в том числе со стороны беспилотных аппаратов. Имею в виду не только контроль воздушного пространства средствами ПВО, но и совершенствование систем наблюдения за надводной и подводной обстановкой для борьбы с морскими роботизированными комплексами противника».
Противник в будущих морских операциях, будет проводить против кораблей массовые комбинированные атаки, в которых в качестве авангардных сил, будет использовать сотни роботизированных комплексов — действующих в воздушной, надводной и подводной среде. Таким образом исход оборонительного боя на море будет зависеть от каждого корабля входящего в КУГ. Поэтому на корабли необходимо ставить те комплексы, которые доказали свою эффективность на поле боя в рамках СВО.