В большинстве случаев при обсуждении уровня летчиков-истребителей, сошедшихся в смертельной схватке в небе Великой Отечественной войны, говорят о результативности того или иного воздушного аса в контексте сбитых им самолетов противника. Но я в этой статье хочу поговорить не столько о количестве сбитых самолетов, сколько об эффективности. Конечно, эффективность понятие достаточно широкое. Эффективность (лат. effectivus) — это соотношение между достигнутым результатом и использованными ресурсами.

В идеале, достигнутый результат – это не только воздушная победа (уничтоженный самолет противника), но и победа в войне. Как известно, победы в войне невозможно достичь только результатами боевых действий в воздухе, для победы требуются совокупные действия всех родов войск и тылового обеспечения.

Использованные ресурсы  – это в первую очередь человеческие жизни, положенные на алтарь победы, те же материальные ресурсы… Но так как я хочу сравнить эффективность летчиков-асов ВВС СССР и Люфтваффе Германии, доживших до победы, то ресурсами в этом случае имеет смысл считать боевые вылеты.

Однако боевые вылеты не всегда имеют целью уничтожение самолета противника. Задач для истребителей достаточно много. Это свободная охота, прикрытие наземных объектов и войск от атак с воздуха, сопровождение штурмовиков, бомбардировщиков, транспортных самолетов и разведчиков, ведение воздушной разведки и корректировки, а также столь не обычное использование истребителей, как атака наземных целей. Также следует учесть, что не все наши летчики, получившие звание «аса» и взятые мною для сравнения, участвовали в войне в качестве простых летчиков-истребителей. Некоторые из них вели боевые действия в должности командиров эскадрилий, полков, дивизий, что вносило некоторые поправки в личный счет воздушных побед. Ведь главной задачей для них был не индивидуальный воздушный бой, а более серьезные и масштабные задачи.

При сопровождении ударных групп штурмовиков и бомбардировщиков, разведчиков и транспортных самолетов у истребителей не стоит задача сбить нападающий самолет противника. Основная цель состоит в том, чтобы не допустить и сорвать атаку противника, и тем самым помочь прикрываемым самолетам выполнить свою основную задачу.

В разное время многие авторы пытались подсчитать воздушные победы пилотов противоборствующих сторон. Кто-то считает, что летчики Люфтваффе врали, и в реальности было сбито примерно столько же, сколько и лучшими советскими асами. Другие считают, что немецкие пилоты просто были лучше, а потому десятками сбивали неопытных летчиков противника. Третьи уверены, что проблема в методике подсчётов. Но главное в другом — фашистская Германия проиграла войну! На земле, на воде и, конечно, в воздухе.

Скорее всего, причина расхождения информации от пилотов и реальных данных кроется не в том, что пилоты врали, а в невозможности во время воздушного боя определить судьбу «подбитого» самолета противника. Бывали случаи, что изрядно повреждённые самолеты возвращались на аэродромы. Бывали и такие, когда пилоты в критических ситуациях умышленно сваливали самолеты в «штопор», имитируя смерть пилота или повреждение систем управления, а затем, выровняв самолет, выходили из боя. А ведь такие самолеты тоже могли посчитать сбитыми.

Также высокая результативность может быть результатом высокой интенсивности вылетов. Так, Люфтваффе после 1943 года из-за нехватки пилотов вынуждена была более интенсивно использовать свои ВВС, примерно до шести самолёто-вылетов в день на пилота во время крупных операций. В то же время ВВС СССР могли себе позволить всего 3 самолёта-вылета в день.

Советские ВВС использовали свои подразделения в основном на «своем» фронте и не перебрасывали их с одного на другой, а так же с регулярностью примерно 1–2 месяца производили ротацию подразделений в тыл для переформирования, пополнение материальной части и на перевооружение. Только с середины 1943 года наши ВВС стали пополнять подразделения сразу на фронте. Например, 16ГИАП, в котором проходил службу А. Покрышкин, в конце декабря 1942 года был выведен в тыл для переучивания с МиГ-3 на Р-39 (Аэрокобра) и вернулся на фронт 9 апреля 1943 года.

Анализ

Юрий Игнатьевич Мухин в своей книге «Асы и пропаганда. Дутые победы Люфтваффе» описал интересную закономерность. Попав на восточный фронт, немецкие асы начинали наращивать астрономические счета уничтоженных ими самолетов ВВС РККА, а после их перевода с восточного фронта на западный очень резко теряли активность, сбивая в разы меньше самолетов за больший промежуток времени. Причем у лучшего аса союзников (не считая РККА) было в зачете 38 сбитых самолетов противника, в то время как у асов РККА результата 38–41 сбитый достигли 9 летчиков, а число летчиков ВВС РККА, сбивших 5 самолетов и более, в 10 раз больше, чем летчиков союзников. Причин, на мой взгляд, здесь несколько. Первая – подобные подсчеты для сравнения мастерства проводились во времена холодной войны и имели целью повысить вклад в разгром нацистской Германии союзниками (в частности, американцами и англичанами).

Вторая – это снижение количества воздушных боев по причине того, что основная масса их началась 6 июня 1944 года с высадкой войск союзников в Нормандии. До этого основным видом боевого применения истребителей было прикрытие бомбардировщиков во время атак на Великобританию, сопровождение ударных групп, атаковавших конвои, разведка и работа в системе ПВО,  по защите территории Германии и ее сателлитов от налетов. Это, как вы понимаете, ни в какое сравнение не идет с боевой активностью на Восточном фронте, где ко всему ранее перечисленному добавляются активные боевые действия в полосе прямого соприкосновения противоборствующих сторон. К тому же часть дальних рейдов союзников (американцев) проводилась с территории Советского Союза. Поэтому нет резона говорить о том, что пилоты союзников были более круты, это не является причиной падения результативности пилотов Люфтваффе.

Появление так называемых «летчиков-экспертов» в рядах Люфтваффе ни у кого не вызывает вопросов, тогда как это во многом и объясняет потерю Германией инициативы в воздушной войне. Следствием этого стала невозможность Люфтваффе проводить крупные воздушные операции на восточном фронте. В результате они перешли к тактике воздушной охоты малыми группами, что, в свою очередь, привело к появлению пилотов, имеющих достаточно узкий круг боевого применения — их основной задачей был свободный поиск самолетов противника в определенном районе. Это так называемая «свободная охота», внезапная атака и последующее бегство с поля боя. 

Целями таких внезапных атак и, соответственно, легкой добычей становились одиночные самолеты, возвращающиеся с боевых заданий, оторвавшиеся от основных групп, часто поврежденные.

Примером такой работы является Эрих Хартманн. Это узкоспециализированный пилот, основной задачей которого являлась «свободная охота», во время которой он  занимался исключительно тем, что искал в воздухе удобную цель, наносил внезапную атаку, и, не вдаваясь в подробности того, уничтожена цель или повреждена, поспешно покидал поле боя, чтобы не получить в ответ от других самолетов.

Полеты проводились или в составе малой группы или одиночно, и в итоге он записывал в свою статистику не только реально уничтоженные самолеты противника, но и поврежденные, которые впоследствии вполне могли вернуться на свой аэродром. Алексей Тимофеев в своей книге «Покрышкин»  приводит цитату из воспоминаний сотрудника Абвера Ханса Гизевиуса, в котором обсуждается спор между рейхсмаршалом Германом Герингом и руководителем Абвера, адмиралом Вильгельмом Канарисом по поводу того, сколько самолетов осталось у британцев. Люфтваффе рапортовало об успехах и победах в воздухе. Гизевиус пишет: «Каждый день сообщалось, сколько еще осталось самолетов у противника: 200, 150, 100, 80 и, наконец — 20! Когда же дело дошло до отрицательной величины, минус 100 и более, жестокая игра в цифры была прекращена — однако не Герингом, а Канарисом». (с. 368)

Такая информация вполне могла стать результатом не уничтожения самолета, а лишь его повреждения. Нашим же пилотам требовалось обязательно подтверждение уничтожения самолета противника как свидетелями (участниками) воздушного боя, так и от наземных служб наблюдения. Интересно, а разве была такая возможность подтверждения, если самолет противника был сбит над территорией, оккупированной противником? Ну, разве что, от партизан или разведчиков…

Попробуем перевести вопрос результативности в математическую плоскость. Для определения, кто из асов, сошедшихся в смертельной схватке, эффективнее, для начала выведем коэффициент результативности на единицу именно воздушного боя. Для анализа я решил выбрать по три летчика-истребителя с каждой стороны, занявших первые три места в рейтинге самых результативных летчиков-истребителей на Восточном фронте и доживших до окончания Второй мировой войны.

Со стороны ВВС СССР:

Иван Никитович Кожедуб

8 июня 1920 г. — 8 августа 1991 г.
На фронте с 1943 г.
Боевых вылетов — 330
Воздушных боёв — 120
Всего воздушных побед: 64+0 (личные + в составе группы)

Александр Иванович Покрышкин.

21 февраля 1913 г. — 13 ноября 1985 г.
На фронте с 22 июня 1941 г.
Боевых вылетов – 650
Воздушных боёв — 156
Всего воздушных побед: 59+6 (личные + в составе группы)

Григорий Андреевич Речкалов

9 февраля 1920 г. — 22 декабря 1990 г.
На фронте с 22 июня 1941 г.
Боевых вылетов — более 420
Воздушных боёв — 122
Всего воздушных побед: 61+4 (личные + в составе группы)

Со стороны Люфтваффе:

Эрих Альфред Хартман (Erich Alfred Hartmann)

19 апреля 1922 г. — 20 сентября 1993 г.
На фронте с октября 1942 г.
Всего воздушных побед: 352 (344 – самолеты ВВС, 8 – ВВС США)
Боевых вылетов — более 1404
Воздушных боёв — 825
Всего воздушных побед: 352 (из них 8 – ВВС США)

Герхард Баркхорн (Gerhard Barkhorn)

20 марта 1919 г.— 8 января 1983 г.
На фронте с мая 1940 г.
Боевых вылетов — более 1104
Воздушных боёв — 750
Всего воздушных побед: 301

Гюнтер Ралль (Gunter Rall)

10 марта 1918 г. — 4 октября 2009 г.
На фронте с 12 мая 1940 г.
Боевых вылетов — более 800
Воздушных боёв — 621
Всего воздушных побед: 275 (272 — на Восточном фронте)

Попытаемся вывести коэффициент результативности летчика-истребителя, взяв за основу простой расчет эффективности – отношение числа воздушных боев к количеству воздушных побед. Результат — количество самолетов противника, сбитых за один воздушный бой:

1. И. Н. Кожедуб – 64 / 120 = 0,533
2. Г. А. Речкалов – 65 / 122 = 0,532
3. Г. Ралль – 275 / 621 = 0,44
4. Э. Хартман – 352 / 825 = 0,43
5. А. И. Покрышкин - 65 / 156 = 0,41
6. Г. Баркхорн – 301 / 750 = 0,40

Выводы

Теперь рассмотрим этот рейтинг подробнее, хоть и с точки зрения занятого места, но с акцентом на личный вклад для достижения полной победы над врагом.

1-е место достается Ивану Никитовичу Кожедубу. Для справки – войну закончил в должности заместителя командира 176-го ГвИАП. За все время участия в боевых действиях не был сбит ни разу. Кожедуб редко возвращался из боевого вылета без победы, при этом неизменно проявлял великую скромность. Он, по воспоминаниям товарищей, никогда не записывал на свой счет сбитый самолет противника, если сам не видел, как тот упал на землю. Даже не докладывал об этом.

— Ведь загорелся же немец! Все видели, — говорили летчики после возвращения на свой аэродром.

— А вдруг он до своих дотянет? — возражал в ответ Кожедуб.

2-е место по праву занял Григорий Андреевич Речкалов. Личность Григория Андреевича еще ждет своего биографа — до сегодняшнего дня многие факты из жизни дважды Героя неизвестны. Интересный момент его биографии — 22 июня 1941 года Григорий вернулся в расположение своего полка после врачебно-летной комиссии, которая списала его с летной работы. Доложив о прибытии в часть и списании, он тут же получил свое первое боевое задание — на своей «Чайке» отвезти документы в соседнюю часть. На заключение ВЛК о негодности младшего лейтенанта Речкалова к летной работе начальник штаба полка майор Матвеев даже не обратил внимания. Войну Григорий Андреевич окончил в должности инспектора по пилотированию 6-го гвардейского истребительного корпуса.

3-е место занял, как ни странно, Гюнтер Ралль с коэффициентом сбитых за один проведённый воздушный бой — 0,44.  После тяжёлого ранения 12 мая 1944 года он больше не смог летать. В ноябре 1944 года Ралль стал начальником школы лётчиков-истребителей, а в последние недели войны командовал 300-й эскадрой.

4-е место с незначительным отрывом от Гютера Ралля получил Эрих Альфред Хартман, переживший войну, не получив ни единой царапины, несмотря на то, что его истребитель сбивали неоднократно.

«... меня никогда не заботили проблемы воздушного боя. Я просто никогда не ввязывался в поединок с русскими. Моей тактикой была внезапность. Забраться повыше и, по возможности, зайти со стороны солнца... Девяносто процентов моих атак были внезапными, с целью застать противника врасплох. Если я добивался успеха, то быстро уходил, делал небольшую паузу и вновь оценивал обстановку.

Отстрелявшись, немедленно уходи в сторону и выходи из боя. Попал или нет, думай теперь только о том, как унести ноги. Не забывай о том, что творится у тебя за спиной, осмотрись, а если все в порядке и позиция у тебя удобная, попробуй повторить это снова.»

Эти его слова как нельзя лучше объясняют столь высокую результативность и лишь 4-е место в моем рейтинге Асов.

5-е место досталось Александру Ивановичу Покрышкину. Однако, с полной уверенностью я могу сказать, что Александр Иванович является лучшим летчиком Второй мировой войны, и вот почему. Он разработал и внедрил в тактику применения истребительной авиации огромное количество приемов ведения воздушного боя. Ему принадлежит впервые примененная в боях за Кубань «Покрышкинская этажерка».  Когда бой велся с истребителями, он эшелонировал пары по высоте, и этот прием группового воздушного боя стал законом построения боевых порядков сначала летчиков 16-го полка, потом всей 216-й авиадивизии. Его по праву можно назвать летчик-изобретатель!

Покрышкин вполне мог бы, если бы задался целью, набить несколько сотен немецких самолетов, но он от этого отказался в пользу боевой эффективности всей дивизии. Покрышкина интересовала победа над врагом в целом, а не победа над отдельно взятым самолетом противника. Как летчик он был намного масштабнее Хартманна и прочих «экспертов» Люфтваффе.

Его дивизия успешно и эффективно участвовала в Висло-Одерской, Нижне-Силезской, Верхне-Силезской, Берлинской и Пражской наступательных операциях. Во время весенней распутицы 1945 года Александр Иванович Покрышкин принял оригинальное решение организовать аэродром на автостраде с твёрдым покрытием. Лётчики-истребители 2-й воздушной армии первыми в мире в авиационной практике массово использовали шоссейную дорогу для взлёта и посадки. Первое испытание необычного аэродрома А. И. Покрышкин произвёл лично. Теперь на автострады садятся современные сверхзвуковые истребители.

6-е место принадлежит Герхарду Баркхорну. Будучи командиром истребительной эскадрой JV 44, летающей на реактивных самолётах Ме-262, 21 апреля 1945 года он был ранен — его истребитель упал. Однако Баркхорн выжил, попал в плен к западным союзникам в мае 1945-го, и через год был освобождён.

Итак, все-таки, что важнее — эффективность или результативность? Оба эти понятия дополняют друг друга, но если говорить, что же послужило основным элементом в достижении конечной цели любой войны – победы над врагом, то с полной уверенностью можно сказать – это эффективность. Эффективность, обеспечивавшая взаимодействие всех участников ведения боевых действий как одного целого слаженного механизма для достижения цели. Закономерным результатом является полная победа СССР над сильным как технически, так и в плане моральной и практической подготовке противником в лице Германии и ее многочисленных сателлитов в лице нацистской Европы.  

Неважно, сколько и кто сбил — речь идет о конечном результате и личном вкладе каждого в дело достижения победы над врагом.

Александр Иванович Покрышкин, хоть и занял пятое место в моем рейтинге пилотов на основе лишь одного коэффициента, но его вклад в достижение всеобщей победы над врагом ставит его на первое место в рейтинге самых эффективных пилотов Второй мировой войны! Личный счет побед, разработка тактики и приемов ведения войны в воздухе, масштаб его и как отдельного пилота, и в рамках звена, эскадрильи, полка, воздушной армии и всего состава ВВС СССР — это безусловная личная победа.

Александр Синюгин