Материал опубликован в журнале «Арсенал Отечества» № 6 (68) за 2023 г.

и перспективы их применения в вооруженных конфликтах

Валерий Шудря, Василий Гумелев

В ХХ веке произошли две великие революции в военном деле: революция моторов (1910-е годы) и ракетно-ядерная (1940-е годы). В результате в течение жизненного цикла одного поколения полностью изменилось не только вооружение и организационно-штатная структура армий, но и темпы развития современного производства и образ жизни людей.

Война Азербайджана против Нагорного Карабаха (2020) вполне может считаться официальной точкой отсчета новой «великой революции» в области военного дела — робототехнической. Специальная военная операция на Украине — ее естественное развитие. Последствия великой робототехнической революции пока не могут быть достоверно спрогнозированными. Но они станут не менее грандиозными, чем последствия двух предшествующих революций.
Специальная военная операция на Украине существенно расширила масштабы и области применения робототехнических устройств в ходе боевых действий. В современных войнах и вооруженных конфликтах беспилотные летательные аппараты (БЛА) стали обязательным элементом вооружения. Они не только обеспечивают наблюдение за обстановкой на поле боя, ведут разведку, корректируют удары авиации и огонь артиллерии, отслеживают их результаты, но и используются для нанесения поражения боевой технике и живой силе противника.
Изначально испытательной площадкой для Вооруженных Сил Российской Федерации (ВС РФ), где достаточно активно используются БЛА, в том числе ударного типа, стала операция по разрешению международного вооруженного конфликта в Сирийской Арабской Республике. В ее ходе ВС РФ активно применяли и продолжают применять как уже стоящие на вооружении беспилотные авиационные системы и комплексы, так и новые, планируемые к поставке в войска, что позволяет не только испытать их в условиях реальной боевой обстановки, но и отработать на практике средства и способы противодействия им.
Крайне важный материал, необходимый для проведения научно-практического анализа особенностей боевого применения БЛА и войск в современных вооруженных конфликтах, а также способов противодействия им, дал вооруженный конфликт в Нагорном Карабахе в сентябре-ноябре 2020 года. Его итоги вызвали повышенный интерес у военных аналитиков и позволили сделать выводы о вероятном характере боевых действий будущего. Уничтожение азербайджанскими ударными БЛА (в основном турецкого и израильского производства), в том числе барражирующими боеприпасами (ББП), большого количества армянских средств ПВО, бронетанковой и другой техники вызвало широкую дискуссию о возможности дальнейшего использования основных боевых танков в ходе военных конфликтов высокой интенсивности. В социальных сетях было размещено множество видеороликов с ярко выраженной пропагандистской направленностью, которые убеждали, что броня боевых машин не в состоянии защитить от высокоточных ударов, наносимых БЛА. По мнению ряда военных обозревателей, массовое применение Азербайджаном беспилотников коренным образом переломило ход боевых действий и поставило под сомнение «классическое» использование бронетехники и средств ПВО.
Необходимо отметить, что до настоящего времени в ходе боевых действий подразделения ВС РФ наряду со стоящими на вооружении применяют коммерческие версии БЛА различных модификаций (коптеры) производства китайской частной компании «Ди-джи-ай» (DJI) — лидера на рынке коммерческих БЛА и оборудования для них. Их основное предназначение в воинских формированиях тактического звена — «летающий бинокль».
Подобные БЛА в ходе СВО используются для наблюдения за полем боя, ведения визуальной воздушной разведки целей, корректирования огня артиллерии, минометов, танков и автоматических станковых гранатометов (АГС) с закрытых огневых позиций и контроля результатов огневого поражения, постановки помех и ретрансляции. Кроме того, в настоящее время эти БЛА применяются для нанесения одиночных воздушных ударов по технике и живой силе противника с использованием самодельных авиационных боеприпасов (взрывных устройств). Однако на начальном этапе СВО эти действия не нашли широкого применения и выполнялись эпизодически. Им очень хорошо подходит функция «кошмарить», т. е. оказывать на противника, в основном, постоянное психологическое воздействие.
Анализ опыта СВО показывает, что в настоящее время БЛА, в том числе коммерческого назначения, стали более активно использоваться для нанесения ударов с воздуха в качестве ББП по бронетанковой технике, бронированным боевым машинам (ББМ), артиллерийским орудиям, радиолокационным станциям (РЛС), зенитно-ракетным (ЗРК) и пушечным (ЗПК) комплексам. Все это существенно расширило и одновременно удешевило номенклатурный ряд беспилотных систем ударного и разведывательного назначения, применяемых в боевых действиях на тактическом уровне.
Большую эффективность показало использование в ходе боевых действий FPV-дронов (англ. First-Рerson View — «вид от первого лица») как российскими военнослужащими, так и вооруженными формированиями Украины. Это относительно дешевые БЛА коптерного типа, нередко изготовляемые в кустарных условиях, с боевой частью (взрывным устройством), которая, в зависимости от типа и грузоподъемности коптера, изготавливается на базе штатных боеприпасов, например, выстрелов к гранатомету РПГ-7, ручных противотанковых кумулятивных гранат РКГ-3, реактивных противотанковых гранат РПГ-26, минометных мин и других.
В настоящие время рассматривается вопрос производства для этих дронов линейки унифицированных боеприпасов. При этом необходимо учитывать, что на отдельных участках фронта может возникнуть дефицит таких унифицированных боеприпасов из-за трудностей с логистикой. Поэтому FPV-дроны должны быть по-прежнему способны нести штатные боеприпасы других различных типов и видов оружия.
Нужно отметить, что первыми FPV-дроны в качестве оружия стали применять вооруженные формирования Украины. Однако, хотя они и широко использовались для нанесения урона боевой технике и живой силе, основной их задачей все же была пропаганда успехов вооруженных сил Украины в боевых действиях. Поэтому на профильных украинских сайтах чрезвычайно часто размещались видеоролики с результатами их успешного применения.
FPV-дроны обладают достаточно высокой скоростью, отличной маневренностью, неплохой для своих габаритов грузоподъемностью, могут осуществлять полет на небольшой высоте, в отдельных случаях практически у земли, что затрудняет их визуальное обнаружение и уничтожение огнем стрелкового оружия и других средств поражения. А применение для их уничтожения ЗРК неэффективно и даже бессмысленно, так как они обладают малой радиолокационной заметностью, практически невидимы для РЛС, а их электродвигатели не оставляют тепловой след.
По заявлениям разработчиков и производителей, стоимость кустарно изготовленного ударного FPV-дрона в зависимости от устанавливаемого на нем электронного оборудования составляет 30–50 тыс. руб., что значительно меньше стоимости (в сотни, а иногда и в тысячи раз) уничтоженной или поврежденной боевой и специальной техники.
FPV-дроны, разработанные с использованием углепластиковых рам размером 9 дюймов (22,86 см), способны доставить до цели боеприпас (взрывное устройство) массой до трех килограммов со скоростью свыше 100 км/ч, которую дрон способен развить за несколько секунд. Хотелось бы обратить внимание на то, что эти характеристики сопоставимы с тактико-техническими характеристиками (ТТХ) барражирующего боеприпаса «Ланцет-3» за исключением дальности применения.
Управление FPV-дроном осуществляется оператором в режиме реального времени при помощи закрепляемых на голове военнослужащего-оператора специальных очков «виртуальной реальности» с жидкокристаллическим экраном, на который выводится изображение с камеры дрона. Другой важной особенностью является то, что оператор FPV-дрона может оперативно реагировать на препятствия, возникающие в ходе полета угрозы или резкое изменение обстановки, маневрировать и повторно зайти на цель. В видеороликах, размещенных в сети интернет, можно видеть, как FPV-дрон, атакующий движущийся танк «в лоб», на конечном участке траектории полета совершает резкий маневр и поражает его в менее защищенную кормовую часть.
Изначально «в гражданской жизни» эти коптеры использовались как гоночные, так как их скорость и маневренность значительно выше, чем у обычных коммерческих. Хорошо обученный оператор, филигранно маневрируя между препятствиями, в состоянии не только осуществить полет на большой скорости в лесу, в условиях городской или промышленной застройки, в зданиях, но и влетать в окна или открытые люки боевой техники, поражать отдельных военнослужащих. Однако нужно отметить, что в лесу и городе дальность связи с FPV-дроном значительно снижается и подвержена помехам.
Несмотря на все положительные стороны, по мнению ряда экспертов, кустарно изготовленные FPV-дроны обладают и некоторыми недостатками, такими, как:

• небольшой дальностью применения;
• низкой надежностью как конструкции самого FPV-дрона, так и взрывного устройства, особенно электрической цепи замыкателя;
• аналоговыми каналами передачи изображения с камеры, которые подвержены помехам, не обеспечивают защиту (нет шифрования), и к тому же их количество ограничено;
• уязвимость как самого FPV-дрона, так и его оператора в связи с возможностью их пеленгации и определения местоположения простейшими средствами радиоэлектронной разведки;
• невозможность использования ночью;
• близкое размещение оператора к линии боевого соприкосновения (в зоне поражения вне укрытия, оборудованного в инженерном отношении);
  необходимость сопровождения и охраны оператора, так как при управлении дроном в «очках виртуальной реальности» он не может визуально контролировать обстановку вокруг себя;
• достаточно длительное время подготовки оператора (несколько месяцев, из них на тренажерах — не менее месяца).

Однако, несмотря на все указанные недостатки, опыт СВО на Украине наглядно демонстрирует, что даже кустарно изготовленные FPV-дроны применяются с достаточно высокой эффективностью. А при использовании в конструкции тепловизионных камер они в состоянии выполнять задачи и в ночное время. И хотя в этом случае их стоимость резко возрастает, она, тем не менее, не превышает стоимость уничтоженной или поврежденной боевой техники противника. Так, по состоянию на начало августа 2023 года по данным открытых источников в отношении боевого применения российскими войсками FPV в СВО на территории Украины зафиксировано:

• всего применений — 157;
• уничтожено, ед. — 43;
• повреждено, ед.— 21;
• с неизвестным результатом, вылетов — 61;
• с подтвержденным промахом, вылетов — 7;
• с попаданием в цель, вылетов — 25.

Количество случаев попадания по различным типам целей:

• по легкой бронетехнике — 33;
• по автотранспортным средствам — 25;
• по объектам недвижимости — 21;
• по танкам и спецтехники — 18;
• по кораблям — 3;
• по орудиям и минометам — 2;
• по РЛС и средствам связи — 2;
• по САУ — 1.

Для противодействия ББП, в том числе FPV-дронам, вооруженные формирования Украины используют различные ухищрения. Так, над находящимися на огневой позиции орудиями натягиваются металлические сетки рабица, которые способствуют преждевременному срабатыванию боевой части FPV-дрона. Однако, как показывает опыт СВО, в большинстве случаев подобные меры не приносят положительного результата.
Полет FPV-дрона осуществляется без использования спутниковой навигации, а в отдельных случаях отсутствует и модуль автопилота, что не только существенно упрощает и удешевляет его конструкцию, но и позволяет снизить воздействие средств РЭБ противника. Управление полетом и поражение цели осуществляется, как правило, оператором вручную или автоматически с захватом цели на конечном участке траектории полета в наиболее технически совершенных образцах. Еще одной проблемой при управлении FPV-дронами является то, что, в отличие от оператора обыкновенных «гражданских» дронов, оператор FPV-дрона не может пользоваться электроникой, которая способна удержать дрон по высоте, направлению, осуществить полет по точкам, заранее заложенным в полетном задании. Как было указано ранее, в целях упрощения и удешевления одноразового дрона подобные электронные устройства-«помощники» в конструкции не предусмотрены. В этом случае приходится надеяться на мастерство оператора, которое определяется качеством его подготовки.
Нехватка хорошо обученных операторов БЛА, в том числе FPV-дронов, в воинских формированиях ВС РФ, ведущих боевые действия, отсутствие штатных должностей для замещения их является достаточно серьезной проблемой. И даже при условии поставки в войска необходимого количества FPV-дронов промышленного производства их грамотное применение ставится под сомнение, так как ими попросту некому будет управлять.
Тем не менее, в последнее время для решения этой проблемы оперативно принимается целый ряд вполне определенных конкретных мер. Так, по сведениям из средств массовой информации, в тыловой зоне СВО созданы учебные центры, где проходят обучение специально отобранные военнослужащие по управлению БЛА коптерного типа (FPV-дронами, в частности) и применению их в боевых условиях. Также в зоне СВО оборудованы мастерские, где методом 3D-печати изготавливаются части FPV-дронов, боеприпасы (взрывные устройства) с использованием взятых за основу штатных боеприпасов и системы их сброса, осуществляется перепрограммирование (перепрошивка) коммерческих БЛА, позволяющая предотвратить перехват или подавление противником каналов управления и навигации.
Особый интерес вызывает тот факт, что даже кустарно изготовленные FPV-дроны достаточно эффективно применяются против движущихся целей (скорость дрона достигает 140 км/ч), что довольно трудно достичь при ведении огня из ствольной артиллерии, минометов и РСЗО. Так, по сведениям из некоторых источников, для гарантированного поражения огнем одного артиллерийского орудия на предельной дальности прямолинейно движущегося одиночного танка необходимо истратить до 200 боеприпасов. Поэтому в отдельных случаях для уничтожения или вывода из строя легкобронированной или автомобильной техники FPV-дроны в состоянии заменить противотанковый ракетный комплекс (ПТРК), боевая часть которого для таких целей имеет избыточную мощность. Также оператор FPV-дрона, в отличие от оператора ПТРК, ракета которого движется практически прямолинейно, в состоянии изменить траекторию полета, например, направить FPV-дрон непосредственно во вход укрытия с живой силой противника, размещенный в сторону своего тыла, или, как указывалось ранее, поразить цель в наименее защищенную часть. Это не говорит о том, что в ближайшее время FPV-дроны смогут полностью заменить ПТРК, однако они в состоянии выполнить часть возложенных на них задач.

Окончание — Часть 2

Авторы:
Валерий Шудря, полковник запаса, младший научный сотрудник НИО Рязанского гвардейского высшего воздушно-десантного командного училища имени генерала армии В. Ф. Маргелова
Василий Гумелев, подполковник в отставке, кандидат технических наук, старший научный сотрудник НИО Рязанского гвардейского высшего воздушно-десантного командного училища имени генерала армии В. Ф. Маргелова