Материал опубликован в журнале «Арсенал Отечества» № 1 (69) за 2024 г.

Окончание. Читать начало - Часть 1

Виктор Литвиненко

Экспериментальными исследованиями установлено, что ракеты второго поколения с тандемными БЧ эффективны при попадании в бронированную цель, например, танк, оснащенный динамической защитой (ДЗ).
В странах НАТО наметились перспективы по созданию ВТО последующих поколений, так называемого прецизионного (отличающегося высочайшей точностью) оружия с предельной ошибкой наведения не более 10 м. Это оружие позволит реализовать ряд качественно новых принципов в боевом применении ракетных и артиллерийских формирований, таких как «разведка — удар — маневр», «выстрел (пуск, залп) — самонаведение боеприпаса — уничтожение цели». Если во времена вой­ны во Вьетнаме высокоточное оружие представляло собой отдельные образцы и комплексы вооружения, то в ходе операции «Союзническая сила» оно уже превратилось в боевые системы оперативно-­стратегического масштаба. При этом долевое участие высокоточного оружия в огневом поражении противника возросло с 2–4 % до 60–80 %. Примером нового высокоточного оружия, которым натовцы снабжают ВСУ, является французская ПТУР MMP / Akeron (рис. 9). Это принципиально новый тип ПТУР с мультиспектральной оптико-­электронной головкой самонаведения типа IIR (Imaging Infrared). Наличие средневолнового инфракрасного датчика с рабочей длиной волны от трех до пяти микрометров обеспечивает не классический «захват» наиболее теплоконтрастных (горячих) участков конструкции атакуемых объектов (раскаленное от пороховых газов орудие, моторно-­трансмиссионное отделение танка или САУ либо инфракрасные ловушки), а по-новому решает идентификацию инфракрасного портрета цели с определением наиболее уязвимых участков корпусов или башен военного объекта.
Следует отметить, что инфракрасные ГСН Javelin (рис. 10) лишены подобного преимущества, ввиду чего даже кустарные выносные ИК-ловушки с химическим реагентом зачастую в ходе СВО обеспечивают срыв захвата и уход ПТУР в «молоко».

Еще одним ключевым тактико-­техническим преимуществом системы наведения ПТУР MMP является наличие оптико-­волоконного криптонеуязвимого командного канала радиокоррекции с дополнительным телеметрическим каналом. Он обеспечивает оператору возможность ведения огня с закрытых огневых позиций и без необходимости заблаговременного предпускового установления прямой видимости с целью для ее захвата головкой самонаведения ПТУР, что требует алгоритм функционирования ИКГСН ракет Javelin. Оператор ПТРК MMP, получив условные координаты предполагаемой цели, скрывающейся за сооружениями городской застройки или возвышенностями рельефа местности, может в кратчайшие сроки активировать индикатор телеметрического видеоканала и осуществить пуск ПТУР. Еще до того, как ракета MMP / Akeron достигнет апогея траектории в режиме «горка», оператор ПТРК может сориентировать головку самонаведения в целевой квадрат с помощью специального джойстика или клавиатуры на планшете-­терминале, получив телевизионное и инфракрасное изображение целевого района. Таким образом может быть обнаружена как приоритетная цель, так и иные объекты в зоне поражения, на которые оператор может перенацелить ПТУР MMP либо он может скорректировать траекторию для поражения наиболее уязвимого места у выбранной цели в полуавтоматическом режиме. Это не только новое направление в борьбе с бронированными объектами, но и возможность поражать малоразмерные цели системами ПТУР с закрытых огневых позиций.

Следует ожидать, что в целом структура ВТО в тактическом звене Сухопутных вой­ск будет представлять собой многоуровневую систему с распределением комплексов высокоточного оружия по звеньям управления:
для противотанковых ракетных комплексов — двухуровневую, состоящую из носимых и самоходных многоцелевых противотанковых комплексов;
для артиллерийских комплексов — двухуровневую, состоящую из 120‑мм и 152‑мм артиллерийских систем.
Такая структура позволяет решить основную цель применения ВТО — избирательное поражение ключевых (критически важных) объектов вой­сковой группировки, основных элементов системы управления вой­сками и средств воздушного нападения противника. В результате выполнения этой цели следует ожидать значительное снижение боевого потенциала или дезорганизацию управления противостоящей группировки, заставляющее противника отказаться от выполнения поставленных задач или дальнейшего ведения боевых действий.
Анализ опыта применения высокоточного оружия в ходе СВО позволяет обозначить ряд факторов, обусловливающих эффективность его применения в боевых действиях. К числу положительных факторов относятся высокая точность и оперативность выполнения огневых задач, сохранение живучести артиллерийских систем (стволов орудий и противооткатных устройств). К отрицательным — несовершенство форм, способов и методов применения высокоточного оружия, т. е. организационные (человеческие) факторы. Главный из них — стремление жестко централизовать управление силами и средствами высокоточного оружия. Это по опыту Югославии приводило к принятию необоснованных решений со стороны руководства США по поражению объектов из-за сложностей получения высшими инстанциями управления детальной информации об объектах поражения в условиях применения высокоточного оружия. Отсюда ошибочные удары высокоточным оружием по своим вой­скам, колоннам беженцев, китайскому посольству и т. п.
Другим важным фактором, отрицательно влияющим на эффективность применения ВТО, стало незнание должностными лицами, планирующими огневое поражение противника, технических особенностей конкретных образцов высокоточного оружия.
Так, при планировании огневого поражения противника в операции «Буря в пустыне» для поражения иракских танковых рот на марше использовалась оперативно-­тактическая ракета ATACMS комплекса M142 HIMARS. В результате комплекс, предназначенный для поражения неподвижных легкобронированных целей, не справился с поставленной задачей (из колонны в составе девяти машин были унич­тожены только две). В целом, анализ эффективности боевого применения высокоточного оружия армией США показывает, что только 40–60 % из назначенных для поражения объектов были надежно поражены, а по расчетам американских разработчиков, этот показатель должен составлять не менее 80 %.
Результаты применения высокоточного оружия позволили внести командованию ВС США и НАТО коррективы в формы применения ВТО. Если в операции «Буря в пустыне» основной акцент делался на централизацию управления силами и средствами, т. е. на массированные огневые удары, то в последующем, при проведении операции в Югославии, особенно в Афганистане и Ираке (2002–2009 гг.), а также в Сирии, основной формой огневого поражения являлись «систематические огневые действия», обеспечивающие необходимый уровень децентрализации для принятия обоснованных решений по эффективному поражению противника. Необходимо отметить, что этот термин попал в наши боевые уставы, но обозначает вид огневого поражения в течение всего боя (операции) по обнаруженным наиболее важным целям.
В результате анализа применения ВТО в боевых действиях, в том числе и на Украине, российскими военными специалистами было установлено, что значительные возможности по поражению объектов противника средствами ВТО не могут быть реализованы без выполнения следующих основных условий.
Первое — наличие высокоэффективных средств разведки, обеспечивающих непрерывную разведку «поля боя» в реальном масштабе времени для оценки целесообразности применения и оптимального распределения ресурса ВТО по объектам с учетом их важности. В то же время необходимость получения качест­венной развединформации обусловлено тем, что поражение многих типов целей (высокоподвижных, радиоизлучающих, малоразмерных и высокозащищенных и др.) возможно только при своевременном получении достоверной и точной информации о них, т. е. необходимо знать не только координаты элементарных объектов из состава группового, но и сведения об их типе, защищенности от назначаемых средств ВТО, укрытости, уязвимых местах объекта, данные о местности и гидрометеорологических условиях в районе цели.
Второе — необходимость обеспечения высокой согласованности во времени и пространстве действий сил и средств разведки, огневого поражения, управления и всестороннего обеспечения.
Выполнение этих условий требует интеграции подсистем разведки, поражения и обеспечения на основе высокопроизводительной автоматизированной системы управления. Таким образом, если это положение трансформировать на наши тактические формирования нового типа, то создание системы ВТО в полках и батальонах, основанных на многофункциональных перспективных ракетных и артиллерийских комплексах, послужит материальной основой перерастания артиллерии в новое качественное состояние — автоматизированную подсистему «тактическая артиллерия ВТО», которая должна стать основой общевой­сковой разведывательно-­огневой системы (РОС) соединения.
Боевые действия в ходе СВО на Украине показывают, что высокая эффективность разведывательно-огневых средств РВ и А в перспективных формах боевых действий может быть достигнута только за счет комплексного применения высокоточных и обычных боеприпасов, поскольку и для тех и для других имеется весьма широкий спектр специфических задач. Следовательно, средства поражения должны быть способны своевременно и эффективно применять как высокоточные, так и обычные боеприпасы, на которые ориентированы в настоящий момент наши отечественные орудия.
Практика боевых действий на Украине наглядно демонстрирует, что возможный объем задач, выполняемых высокоточным оружием, в общем объеме задач артиллерии в тактическом звене ориентировочно может составлять: на сегодня не более 10–12 %, в среднесрочной перспективе (до конца 2024 года) требуется 35–40 %, а в дальнейшей перспективе — около 50–60 %.
Исходя из этого, следует, что в настоящее время ВТО первого поколения не может создаваться в качестве самостоятельного элемента в виде отдельных комплексов. С появлением последующих поколений высокоточных средств ВТО должно интегрироваться в разведывательно-­огневые системы общевой­сковых тактических формирований нового типа.
К примеру, это применение разведывательно-огневых комплексов, где в качестве компонента разведки и целеуказания будут применяться портативные контрбатарейные РЛС типа «Аистенок», разведывательные средства «Пеницилин», а также БЛА ZALA‑421 либо «Орлан‑10» и «Орлан‑30». В качестве ударных средств могут быть применены ударные версии FPV дронов, либо БЛА-«камикадзе», например, «Ланцет», а главное управляемые 152‑мм снаряды «Краснополь-2» и 120‑мм мины КМ‑8 «Грань».
Отсюда следует, что в настоящее время формы, способы и методы его применения ВТО не могут развиваться самостоятельно, так как находятся на первом этапе, а должны развиваться в общей системе форм, способов и методов современного общевой­скового боя. В последующем с развитием высокоточных средств и интеграции их в разведывательно-­огневую систему (РОС) соединения следует ожидать появления новых форм боевого применения артиллерии и новых способов выполнения огневых задач в интересах общевойсковых формирований тактического звена.
Ожидается, что основными формами огневого воздействия на противника с применением ВТО в тактическом звене будут являться не массированные и сосредоточенные огневые удары, а систематические огневые действия, которые примут вид целевого выполнения высокоорганизованными комплексами (мобильными боевыми платформами) огневых задач в ходе выполнения конкретных целей (огневых задач) артиллерийскими формированиями нового типа. Обязательным правилом должно стать, что разведывательно-­огневые действия артиллерии проводятся в сочетании с применением средств радиоэлектронного подавления по объектам противника, СВЧ-поражением с возможным привлечением лазеров различной мощности.
Наибольшие возможности для эффективного применения ВТО будут создаваться в ходе ведения разведывательно-­огневых действий, представляющих собой совокупность групповых и одиночных авиационных и ракетных ударов, огня артиллерии в интересах непрерывного огневого воздействия по объектам противника в установленных зонах ответственности тактических формирований с целью завоевания огневого превосходства. Преимуществом ведения разведывательно-­огневых действий будет являться то, что создадутся выгодные предпосылки к тому, чтобы принципиально по-новому решать задачи разгрома противника, а именно наносить ему внезапное поражение высокоточным оружием в реальном масштабе времени на самой ранней стадии обнаружения его и его подходящих резервов с целью срыва готовящегося наступления или контратаки.
В перспективе следует ожидать, что разведывательно-­огневые действия перерастут в огневое противоборство систем ВТО, где важнейшее значение приобретет упреждение противника в обнаружении, быстродействии огневого воздействия, эффективности этого воздействия и высоких маневренных качеств высокоорганизованных комплексов (мобильных боевых платформ).
Дальнейшее усовершенствование ВТО можно ожидать уже сегодня в развитии «интеллектуализации» оружия путем придания ему способности распознавать цели, в том числе на поле боя в условиях помех, а при воздействии по крупным (площадным) целям выбирать наиболее уязвимое место (фрагмент) одиночной критической цели для ее поражения. Этот новый этап в развитии ВТО получил название «высокоинтеллектуальное оружие» (ВИО). Кроме того, что под определение ВИО могут подойти перспективные средства лучевого поражения (лазерного, пучкового, радиоволнового оружия и др.), но этапы их апробации с последующим внедрением в вой­ска, возможно совпадут с ходом боевых действий на Украине. 

Автор: Виктор Литвиненко, полковник в отставке, доцент, кандидат военных наук